– Доложи, что пришел доктор и справляется о самочувствии, – хмыкнув, предложил я.

Служанка покивала головой, понимая, что мне все известно, но дверной проем пока еще загораживает.

– Моя госпожа ничем не болеет и чувствует себя хорошо, – неуверенно ответила служанка.

– Профилактика, плановый осмотр, – пожал я плечами.

– Хорошо, проходите, доложу, – решилась служанка и пропустила меня в дом.

Стою и сам не понимаю для чего же все-таки приперся. Выяснять отношения? Блин, да и так все понятно, наверное, простой интерес привел меня к Элизе, да и расстаться требуется достойно.

– Иван Макарович, госпожа Элиза ожидает вас в библиотеке, – появилась служанка и уточнила: – Вас проводить или чего-нибудь принести? Кофе, чай, коньяк?

– Благодарю, ничего не нужно, – покачал я головой и отправился к певице.

Девушка меня встретила в прозрачном пеньюаре и бокалом с вином в руке.

– Здравствуй, отлично выглядишь, – улыбнулся я ей.

– Ваня, давно тебя не видела! – ни грамма не смущаясь, подошла она ко мне и привстав на цыпочки, мазнула губами по щеке, на мгновение прижавшись грудью к моей груди.

Интересно, но ни у меня, ни у девушки, нет ни грамма смущения. Элиза же развернулась и пошла к окну. Мля, лучше бы она голой ходила! Свет из окна просвечивает легкую шелковую одежду и не оставляет места для фантазий, показывая каждый изгиб тела. Черт! Она меня соблазнить пытается что ли? На хрена? Любовник-то ее вероятно находится в постели и дожидается, чтобы продолжить то, от чего их оторвал. Тем не менее, в штанах у меня что-то шевельнулось, но как-то не так как обычно. Стоило мне представить, что Элиза недавно под кем-то стонала, то мгновенно успокоился.

– Ваня, зачем пришел? – спросила девушка.

– А хрен его знает, – развел я руками.

– Так и думала, что тебе уже сообщили, – печально сказала Элиза и повернулась ко мне лицом, пригубив из бокала. – Будешь ругаться и права качать?

– Нет, – усмехнулся я. – Мы же ничего друг другу не должны. Хотел узнать: почему и что хотел от меня Роман Романович, подкладывая тебя в мою постель?

– Жестоко, – дернула головой Элиза.

– Прости.

– Да нет, все верно, за одним исключением, – сделала большой глотов вина девушка. – Не понравился бы ты мне тогда в ресторане, ни о какой постели и речи бы не зашло. Данный эпизод прожили, давай расстанемся друзьями и, если пожелаешь, то время от времени сможем встречаться. Ничего не прошу, понимаю, что сама виновата, но и будущего у нас нет. Роман Романович же, просил тебя обогреть, чтобы ты размяк и стал уступчив и благодарен. Увы, но ты не такой, Кёлер этого не понял. А сейчас у. меня появился реальный шанс заявить о себе в обществе, может и не такой привлекательный, однако смогу войти в те дома, где двери закрыты.

– Собралась замуж? – удивился я, понимая, что в то же время она мне предлагала встречаться не за чашкой чая.

– Да, Вань, пора мне остепениться, – поставила на подоконник бокал Элиза и подошла ко мне. Посмотрела в глаза, облизала губки и прошептала: – Хочешь, моему будущему муженьку отомстить и прямо здесь рога наставить?

– Извини, – положил ей руки на плечи и сделал шаг назад, разрывая расстояние, – но давай останемся просто друзьями.

– Друзьями? – с ноткой горечи в голосе переспросила девушка. – Хорошо, как скажешь.

Вышел я из дома Элизы и закурил, на душе не полегчало, но и для печали нет повода. Странное ощущение, вроде и отношения выяснили, а какая-то недосказанность осталась. Впрочем, из головы и сердца – вон, дел много! Да еще и Ларионов из пролетки рукой машет, поторопиться просит. Как он меня отыскал – знать не хочу, у ротмистра есть различные возможности. Допускаю, что служанка певицы ему позвонила, вроде и недолго с Элизой беседовал, а прошло не менее получаса, после того как вошел в дом. Выбросив окурок и загасив тот ботинком о землю, поспешил к пролетке, гадая, какими новостями Вениамин Николаевич меня порадует.

Глава 15. Предложения и задумки

Ротмистр, как только я сел в карету, приказал вознице:

— Трогай, к полковнику Еремееву отвези.

Пролетка медленно покатила, контрразведчик же мне протянул два картонных прямоугольника:

– Как просил, приглашение в резиденцию императрицы.

– А зачем два? — спросил я и бросил взгляд на текст, нанесенный на пропуске или билетах, фиг его знает как правильно. – На хрена мне бал?! — вырвалось у меня и еле-еле сумел сдержать более точные определения, трехэтажные, которым позавидует любой грузчик.

– А других вариантов не отыскал, – пожал ротмистр плечами, а у самого улыбка на губах играет, хотя он и пытается свои эмоции сдерживать.

— Тут еще сказано, что надобно являться при параде. Это как?

– Ты у нас кто? Охранитель или врач? У каждого свой мундир, ну, у врача-то обычная одежда, но она должна отвечать определенным требованиям, – пояснил ротмистр.

— Каким? – мрачно поинтересовался я.

— Военные в парадных мундирах, все остальные во фраках.

– И при чем тут врачи? Как их от промышленника или купца различить на таком приеме.

— Никак, — рассмеялся ротмистр, не сумев сдержаться. -- Ох, Иван Макарович, видел бы ты сейчас свое лицо! Словно лимон с кожей съел, а запить нечем.

– Хрен с ним с лимоном, на фига мне идти на бал-то?! Я просил аудиенцию устроить, чтобы с Ольгой Николаевной переговорить.

– Так на балу просьбу свою сам и донесешь, до нашей императрицы. Или ты думал, что я волшебник и за тебя просить стану? – Ларионов отрицательно головой покачал, а потом изобразил: – Ой, Ольга Николаевна, примете пожалуйста одного нашего знакомого для приватной беседы. Известный вам господин, желает тет-а-тет объясниться. Ну уж нет! Сам, только сам! И потом, – Вениамин Николаевич тяжело вздохнул, – знаешь ли, когда тебя в «хвост и гриву» чихвостят и указывают на промахи, а потом гонят с глаз долой, как-то не до каких-то просьб.

– Императрица недовольна контрразведкой? – спросил я, догадавшись, что у Вениамина Николаевича проблемы.

– Требует изловить тех, кто устроил взрывы на предприятиях, а мне ответить нечего, – поморщился ротмистр, у которого все веселье как рукой сняло. – Зацепок никаких, мои люди не могут подобраться к боевикам действующих в строжайшем секрете. Ольга Николаевна все понимает, но «собак» на меня спускает.

– А это разве не дело полиции? – задал я вопрос.

– Ой, начальнику столичной полиции еще хуже, кресло под ним не просто шатается – дымится! Нам дано три дня сроку, если ничего не предпримем, а взрывы продолжатся, то и не знаю, что с нашими головами она сделает.

– Н-да, ситуёвина, – протянул я. – Вряд ли что-либо успеете предпринять, если не счастливый случай. Могу одну идейку подкинуть, но на отработку ее потребуется куча времени и финансов.

– Валяй! – заинтересованно посмотрел на меня ротмистр.

– На первых полосах всех газет, в особенности дешевых, нужно выпустить статью с искренними заверениями, что полиция... нет, контрразведка, делает все, чтобы отыскать замаскированных и засланных шпионов – врагов империи. Как-то следует намекнуть, что враг относиться к какой-то конкретной державе, допустим описаться и указать, что платят за взрывы бомб в фунтах или марках. Тем не менее, за любую информацию, способную отыскать врага, империя согласно выплачивать вознаграждение. Стоимость и пропорции – сами установите, но куш должен искушать обывателя, чтобы деньги соблазняли.

– А ты змий Иван Макарович, – озадаченно почесал висок ротмистр.

– Стараюсь, – хмыкнул я и вновь взгляд остановил на приглашениях. – Получается, что могу прийти с кем угодно? Тут же в каждом есть пустая строчка и указано, что за гостя или гостью ручаюсь.

– Да, с собой можешь взять двоих, – о чем-то сосредоточенно размышляя, ответил Ларионов. – Мой тебе совет, Анзора не приглашай, твою дружбу с вором и так пытаются использовать во вред.

– Так его еще нет, – пожал я плечами, размышляя кого с собой взять.